Форум » Форум "БЕЛЫЙ СЕВЕР" » Поэзия русских классиков » Ответить
Поэзия русских классиков
Anton: ТОЛСТОЙ Алексей Константинович КНЯЗЬ РОСТИСЛАВ Уношу князю Ростиславу затвори Днепр темне березе. Слово о полку Игореве. Князь Ростислав в земле чужой Лежит на дне речном, Лежит в кольчуге боевой, С изломанным мечом. Днепра подводные красы Лобзаться любят с ним И гребнем витязя власы Расчесывать златым. Его напрасно день и ночь Княгиня дома ждет... Ладья его умчала прочь - Назад не принесет! В глухом лесу, в земле чужой, В реке его приют; Ему попы за упокой Молитвы не поют; Но с ним подводные красы, С ним дев веселых рой, И чешет витязя власы Их гребень золотой. Когда же на берег Посвист Седые волны мчит, В лесу кружится желтый лист, Ярясь, Перун гремит, Тогда, от сна на дне речном Внезапно пробудясь, Очами мутными кругом Взирает бедный князь. Жену младую он зовет - Увы! его жена, Прождав напрасно целый год, С другим обручена. Зовет к себе и брата он, Его обнять бы рад - Но, сонмом гридней окружен, Пирует дома брат. Зовет он киевских попов, Велит себя отпеть - Но до отчизны слабый зов Не может долететь. И он, склонясь на ржавый щит, Опять тяжелым сном В кругу русалок юных спит Один на дне речном... 1840-е годы *** КУРГАН В степи, на равнине открытой, Курган одинокий стоит; Под ним богатырь знаменитый В минувшие веки зарыт. В честь витязя тризну свершали, Дружина дралася три дня, Жрецы ему разом заклали Всех жен и любимца коня. Когда же его схоронили И шум на могиле затих, Певцы ему славу сулили, На гуслях гремя золотых: "О витязь! делами твоими Гордится великий народ, Твое громоносное имя Столетия все перейдет! И если курган твой высокий Сровнялся бы с полем пустым, То слава, разлившись далеко, Была бы курганом твоим!" И вот миновалися годы, Столетия вслед протекли, Народы сменили народы, Лицо изменилось земли. Курган же с высокой главою, Где витязь могучий зарыт, Еще не сровнялся с землею, По-прежнему гордо стоит. А витязя славное имя До наших времен не дошло... Кто был он? венцами какими Свое он украсил чело? Чью кровь проливал он рекою? Какие он жег города? И смертью погиб он какою? И в землю опущен когда? Безмолвен курган одинокий... Наездник державный забыт, И тризны в пустыне широкой Никто уж ему не свершит! Лишь мимо кургана мелькает Сайгак, через поле скача, Иль вдруг на него налетает, Крилами треща, саранча. Порой журавлиная стая, Окончив подоблачный путь, К кургану шумит подлетая, Садится на нем отдохнуть. Тушканчик порою проскачет По нем при мерцании дня, Иль всадник высоко маячит На нем удалого коня; А слезы прольют разве тучи, Над степью плывя в небесах, Да ветер лишь свеет летучий С кургана забытого прах... 1840-е годы *** БОГАТЫРЬ По русскому славному царству, На кляче разбитой верхом, Один богатырь разъезжает И взад, и вперед, и кругом. Покрыт он дырявой рогожей, Мочалы вокруг сапогов, На брови надвинута шапка, За пазухой пеннику штоф. "Ко мне, горемычные люди, Ко мне, молодцы, поскорей! Ко мне, молодицы и девки,- Отведайте водки моей!" Он потчует всех без разбору, Гроша ни с кого не берет, Встречает его с хлебом-солью, Честит его русский народ. Красив ли он, стар или молод - Никто не заметил того; Но ссоры, болезни и голод Плетутся за клячей его. И кто его водки отведал, От ней не отстанет никак, И всадник его провожает Услужливо в ближний кабак. Стучат и расходятся чарки, Трехпробное льется вино, В кабак, до последней рубахи, Добро мужика снесено. Стучат и расходятся чарки, Питейное дело растет, Жиды богатеют, жиреют, Беднеет, худеет народ. Со службы домой воротился В деревню усталый солдат; Его угощают родные, Вкруг штофа горелки сидят. Приходу его они рады, Но вот уж играет вино, По жилам бежит и струится И головы кружит оно. "Да что,- говорят ему братья,- Уж нешто ты нам и старшой? Ведь мы-то трудились, пахали, Не станем делиться с тобой!" И ссора меж них закипела, И подняли бабы содом; Солдат их ружейным прикладом, А братья его топором! Сидел над картиной художник, Он божию матерь писал, Любил как дитя он картину, Он ею и жил и дышал; Вперед подвигалося дело, Порой на него с полотна С улыбкой святая глядела, Его ободряла она. Сгрустнулося раз живописцу, Он с горя горелки хватил - Забыл он свою мастерскую, Свою богоматерь забыл. Весь день он валяется пьяный И в руки кистей не берет- Меж тем, под рогожею, всадник На кляче плетется вперед. Работают в поле ребята, И градом с них катится пот, И им, в умилении, всадник Орленый свой штоф отдает. Пошла между ними потеха! Трехпробное льется вино, По жилам бежит и струится И головы кружит оно. Бросают они свои сохи, Готовят себе кистени, Идут на большую дорогу, Купцов поджидают они. Был сын у родителей бедных; Любовью к науке влеком, Семью он свою оставляет И в город приходит пешком. Он трудится денно и нощно, Покою себе не дает, Он терпит и голод и холод, Но движется быстро вперед. Однажды, в дождливую осень, В одном переулке глухом, Ему попадается всадник На кляче разбитой верхом. "Здорово, товарищ, дай руку! Никак, ты, бедняга, продрог? Что ж, выпьем за Русь и науку! Я сам им служу, видит бог!" От стужи иль от голодухи Прельстился на водку и ты - И вот потонули в сивухе Родные, святые мечты! За пьянство из судной управы Повытчика выгнали раз; Теперь он крестьянам на сходке Читает подложный указ. Лукаво толкует свободу И бочками водку сулит: "Нет боле оброков, ни барщин; Того-де закон не велит. Теперь, вишь, другие порядки. Знай пей, молодец, не тужи! А лучше чтоб спорилось дело, На то топоры и ножи!" А всадник на кляче не дремлет, Он едет и свищет в кулак; Где кляча ударит копытом, Там тотчас стоит и кабак. За двести мильонов Россия Жидами на откуп взята - За тридцать серебряных денег Они же купили Христа. И много Понтийских Пилатов, И много лукавых Иуд Отчизну свою распинают, Христа своего продают. Стучат и расходятся чарки, Рекою бушует вино, Уносит деревни и села И Русь затопляет оно. Дерутся и режутся братья, И мать дочерей продает, Плач, песни, и вой, и проклятья - Питейное дело растет! И гордо на кляче гарцует Теперь богатырь удалой; Уж сбросил с себя он рогожу, Он шапку сымает долой: Гарцует оглоданный остов, Венец на плешивом челе, Венец из разбитых бутылок Блестит и сверкает во мгле. И череп безглазый смеется: "Призванье мое свершено! Hедаром же им достается Мое даровое вино!" 1849 [?] Из книги "Баллады, былины, притчи"
Ответов - 3
Anton: ЛЕРМОНТОВ Михаил Юрьевич РУСАЛКА Русалка плыла по реке голубой, Озаряема полной луной; И старалась она доплеснуть до луны Серебристую пену волны. И шумя, и крутясь, колебала река Отраженные в ней облака; И пела русалка - и звук ее слов Долетал до крутых берегов. И пела русалка: "На дне у меня Играет мерцание дня; Там рыбок златые гуляют стада; Там хрустальные есть города; И там на подушке из ярких песков Под тенью густых тростников Спит витязь, добыча ревнивой волны, Спит витязь чужой стороны. Расчесывать кольца шелковых кудрей Мы любим во мраке ночей, И в чело и в уста мы в полуденный час Целовали красавца не раз. Но к страстным лобзаньям, не знаю зачем, Остается он хладен и нем; Он спит - и, склонившись на перси ко мне, Он не дышит, не шепчет во сне!..." Так пела русалка над синей рекой, Полна непонятной тоской; И шумно катясь, колебала река Отраженные в ней облака. 1832
Anton: Стихотворение КУРГАН, поэта Тимофеева (к сожалению какой-либо полной информации о нём я не нашёл): КУРГАН Степь – песок да трава, Небеса да земля; Ни ползвука кругом, – Пустота, тишина. Только вихрь с ковылём Пролепечут порой; Только ястреб с орлом Пронесутся стрелой. Степь, – песок да трава, По краям – небеса, Посредине – курган: Как седой великан, Душным паром покрыт, Чёрной ямой обрыт. Кто в кургане лежит? Серый мраморный свод, – Закопчёный намёт, Под намётом скелет В сизу броню одет; Щит с венцом в головах, Царский посох в руках; Сто рабов при дверях, – Неподвижных, немых, Гробовых, костяных; В стороне, близ одра, Белый остов коня, Ржавый меч да шелом, Восемь копий крестом, Чаша с златом стоит. Кто ж в кургане лежит? В нём лежит не простой: Богатырь иль герой С увенчанной главой. Высоко и шумно, быть может, по свету Кровавой звездою надменный летел. Громами и бурей метал по вселенной; Победной десницей народы сжимал; Движением брови раскидывал грады; Движением ока страны зажигал; Могучей пятою прудил океаны, Кичливой главою касался луны; Пожаром и кровью писал своё имя В булатных скрижалях твердыни-судьбы; Пожаром и кровью беседовал с миром... То имя? – Застыло в утробе земли! Степь, – песок и трава, По краям – небеса, Посредине – курган, Как седой великан, Душным паром покрыт, Чёрной ямой обрыт. Небеса, чей курган? – Урагана спроси! Чей курган, ураган? – У могилы спроси. Источник
Светлана: Николай Рубцов. Родная деревня. В ГОРНИЦЕ В горнице моей светло, Это от ночной звезды. Матушка возьмёт ведро, Молча принесёт воды... Красные цветы мои В садике завяли все, Лодка на речной мели Скоро догниёт совсем. Дремлет на стене моей Ивы кружевная тень. Завтра у меня под ней Будет хлопотливый день! Буду поливать цветы, Думать о своей судьбе, Буду до ночной звезды Лодку мастерить себе... ЯНВАРСКОЕ Мороз под звёздочками светлыми По лугу белому, по лесу ли Идёт, поигрывая ветками, Снежком поскрипывая весело. И всё под ёлками похаживает, И всё за ёлками ухаживает – Снежком атласным принаряживает! И в новогодний путь проваживает! А после сам принаряжается, В мальчишку вдруг преображается. И сам на праздник отправляется; – Кому невесело гуляется? Лесами тёмными и грозными Бежит вперёд с дарами редкими, И всё подмигивает звёздами, И всё поигрывает ветками. Доволен я буквально всем! На животе лежу и ем Бруснику, спелую бруснику. Пугаю ящериц на пне, Потом валяюсь на спине, Внимая жалобному крику Болотной птицы... Надо мной Между берёзой и сосной В своей печали бесконечной Плывут, как мысли, облака. Внизу волнуется река, Как чувство радости беспечной. Я так люблю осенний лес, Над ним – сияние небес, Что я хотел бы превратиться Или в багряный тихий лист. Иль в дождевой весёлый свист, Но, превратившись, возродиться И возвратиться в отчий дом, Чтобы однажды в доме том Перед дорогою большою Сказать: – Я был в лесу листом! Сказать: – Я был в лесу дождём! Поверьте мне: я чист душою... http://www.booksite.ru/fulltext/rod/nay/ade/rev/nya/1.htm
полная версия страницы